Шарлотта Генсбур: «Очень люблю порнографию, смотрю ее лет с шестнадцати»
В прокат выходит первая часть
«Нимфоманки» Ларса фон Триера. Антон Долин поговорил с Шарлоттой
Генсбур, сыгравшей главную роль, о том, какую цену приходится платить за
удовольствие.
Вы первая актриса, которая сумела сняться у фон Триера в трех фильмах подряд в главной роли. Как вам это удалось?
Я
сама не знаю. Но очень горжусь. Знаете, признаюсь вам честно: каждый из
трех раз был для меня сюрпризом. Когда он впервые позвал меня сниматься
в «Антихристе», я была уверена, что это шутка. К тому же сам Ларс вел
себя так, будто я ему совершенно не нравлюсь и вообще его не интересую. С
«Меланхолией» было чуть проще, и я была сама не своя, так мне не
терпелось снова встретиться с ним на площадке! Когда же он сказал в
Каннах, что собирается снимать порно со мной в главной роли, я не
сомневалась, что он просто надо мной издевается. Что сказать? Я
благодарна судьбе. Хотя, боюсь, больше он меня звать не будет.
В третий раз было проще?
Проще?
Вы смеетесь? С Ларсом просто не бывает. Я, правда, благодарна Стейси
Мартин, сыгравшей мою героиню Джо в молодости: немалую часть грязной
работы она взяла на себя. Я даже на площадку приехала, когда съемки были
в самом разгаре. И все равно потрудиться пришлось, вы себе даже не
представляете. Ничто, конечно, не сравнится с «Антихристом», где надо
было играть истерики, панические приступы и прочую жуть. Но в
«Нимфоманке» пришлось так много разговаривать…
Неужели это тяжелее панических атак и истерик?
А
вы попробуйте выучите столько текста! Мне казалось, что меня отправили
обратно в школу. Мы со Стелланом Скарсгордом трепали языками две недели
не останавливаясь. Ума не приложу, как выдержал мой мозг… и голосовые
связки.
Но благодаря этому вы лучше поняли замысел Триера?
Фильм,
конечно, о сексе, но только отчасти. Он еще и об отчаянии, вам не
кажется? О плотском начале в человеке, оно показано здесь честно и
грубо. Но еще и о женщине, которая пытается помириться с самой собой. Я
была поражена, когда прочитала сценарий. Мне казалось, что нимфоманка
обязана быть счастливой: столько секса, столько партнеров, столько
удовольствия! Оказалось, я заблуждалась. Ларс рассказал мне о своих
встречах с реальными нимфоманками: боль, страдание, неудовлетворенность —
вот что они чувствуют. Аппетиты постоянно растут, одна фрустрация
сменяется другой. Ужасно.
Выходит, даже нимфоманки платят свою цену за удовольствие. Приходится и платить за удовольствие работать с Триером. Какую цену?
Сниматься
у Триера — тяжелая работа, не буду врать. Но вообще в этом опыте работы
я вижу только преимущества и ничего больше. Он потрясающий, и та
интенсивность, которую дает работа с ним, несравнима ни с чем другим. Я в
восторге и от процесса, и от результата. Это эгоистический восторг,
понимаете? А то, что многие будут возмущаться, для меня не так уж важно.
Вы похожи на свою героиню?
Нет.
Она автопортрет Ларса, темной его стороны. Точно так же, как Селигман,
герой Скарсгорда, — воплощение другой стороны Триера. А мне не
свойственен ни цинизм Джо, ни ее отношение к концепции греха. Я не
мизантроп, я люблю людей!
А порнографию любите?
Очень, смотрю ее лет с шестнадцати. Но об этом давайте не будем, это все-таки личное.
А Триер вам какое-нибудь порно показывал?
Нет, об этом речи не было.
О чем было тогда?
Метафорически выражаясь, он отводит тебя в самые темные чуланы. Это страшно, но вместе с тем восхитительно.
То есть только психологические сложности, не технические?
Самая большая техническая проблема — задушить в себе актрису. Все остальное — сплошное удовольствие.
Сексуальные сцены в том числе?
А
чем они отличаются от любых других? Это такая же часть рабочего
процесса, как секс — часть повседневной жизни. Разумеется, я люблю
сниматься в рискованном кино. Однако никого провоцировать не собиралась.
А чисто технически Ларс сделал все для того, чтобы актеры не
участвовали в съемках реального секса — так что тут ничем интересным вас
порадовать не могу. Можно было даже трусы не снимать. Все делалось
техниками уже во время постпродакшена, с дублерами.
Полный комфорт? Неужели?
Не
полный, естественно. Кое-что было унизительно, неловко. Но Ларса
бессмысленно даже пытаться ограничивать: правила устанавливает он, а мы
просто подчиняемся. Я знаю одно: он уважает всех актеров — порноартистов
в том числе. Значит, и меня не подведет. Самую же сильную неловкость я
испытала, когда смотрела готовый фильм. В сцене, где Джо испытывает
оргазм, мы видим ее половые органы, и… Понимаете, они не мои, а чужие.
Как увидеть чужую голову на своих плечах. Странное ощущение. Пройдут
годы, «Нимфоманку» будут смотреть совсем другие люди — и мне важно,
чтобы они знали: сексом на съемках я не занималась. Потому что когда
покажут полную версию, вы точно поверите, что это все по-настоящему. Я
сама практически поверила.
Какой эпизод порадовал вас больше всего?
Тот,
где я занимаюсь сексом с двумя чернокожими. Это было невероятно смешно.
Вообще, одна из главных радостей работы с Ларсом — его изумительное
чувство юмора, которое ощущается в каждой написанной им сцене. Жаль, вы
не увидели нецензурированной версии — там все не только смешно, но еще и
жестко, очень натуралистично. Ну будем надеяться, что рано или поздно
полный вариант фильма тоже покажут публике.
Ваш кавер на «Hey Joe» в финале фильма — это вы придумали?
Ларс,
само собой. С этой песней вышла странная история. Фильм был уже
смонтирован, когда у Ларса появилась мысль взять ее в титры. Он,
разумеется, хотел версию Джимми Хендрикса. Но правообладатели ни за что
не хотели отдавать ее для такой картины. Тогда Триер позвонил мне и
попросил меня помочь ему. Мне сначала было как-то слегка неудобно, я
стеснялась, но потом позвонила Беку, и он помог мне с аранжировкой.
По-моему, получилось хорошо, и фильму это идет. Хотя Rammstein идет
фильму еще больше: у них такая невероятная энергия! Мне до нее далеко.
Простите за вопрос, но мне очень интересно — а вот маме вашей (Джейн Биркин. — Прим. ред.) нравятся ваши фильмы с Триером?
Она
меня во всем поддерживает. И всегда поддерживала. В любых моих
сомнениях и нервах она меня успокаивает. Хотя во время съемок
«Нимфоманки» даже ругалась со мной, потому что я кормила ребенка в
промежутках между съемками. Что греха таить, она считает, что я
недостаточно серьезно отношусь к своему семейному долгу.